И тополя уходят - но нам оставляют ветер...
Ранним устром солнце мягко, ласково касается кожи, а в послеобеденные часы раскаляет всё вокруг, что даже время растекается плавленным тягучим шоколадом. Царство цикад, распахнутые окна, дыни на ужин, падающие звезды. Лето.
***
Шел 1375 год, время бедности, голода и суеверий. Молодая крестьянка встречает в лесу старую ведьму, которая обучает ее магии огня. Огонь для разрушения, или для света? дар или проклятье?
Я стояла завороженная в старом средневековом дворике, и не могла оторваться от представления двух девушек, приручивших огонь. Кажется, они и правда рассказывают историю их семьи, из века в век, перенося каждого зрителя в средневековье.
***
С первых нот голос околдовывает голос, а хрустальная сфера и пластика актера - гипнотизируют, увлекая в далекое путешествие в поисках Истоков неба. Песни маори перемешиваются с французскими напевами, иссиня черные глаза Туи, кажется, видят насквозь каждого зрителя небольшой старинной площади, а Димитар гасит свет, и по земле, по каменной мостовой катятся светящиеся небесные сферы. В свете и тьме, в легкости и тяготении, в статике, динамике, в смешении языков, - где-то там и лежат истоки, где-то там и есть небо.
***
В уголке на Замковой улице рассказывают велосипедные истории, на Тамплиерской площади - клоуны и импровизаторы, на площади Трулли - девушка поет Эдит Пиаф, в Епископском огороде не протолкнуться от зрителей, желающих отправиться в воображаемое путешествие через весь свет. На площади Санта Саломэ японцы творят волшебство с керамикой, а у бокового придела кафедрального собора испанки демонстрируют невероятную гибкость, у балкона центральной площади - две тканевых ленты и красота рождения в танце без страховки, в древнем зале городского совета - моноспектакль. И сколько их еще повсюду! не обойти и за пять дней. Каждый день всё заканчивается в два часа ночи, с последним аккордом балканского оркестра, который со ступенек кафедрального собора пускает в пляс целую площадь, перемешивая русские цыганские песни с песнями сербских таверен, македонских свадеб и румынских праздников.
Фестиваль уличного театра в нашем городе.
***
Шел 1375 год, время бедности, голода и суеверий. Молодая крестьянка встречает в лесу старую ведьму, которая обучает ее магии огня. Огонь для разрушения, или для света? дар или проклятье?
Я стояла завороженная в старом средневековом дворике, и не могла оторваться от представления двух девушек, приручивших огонь. Кажется, они и правда рассказывают историю их семьи, из века в век, перенося каждого зрителя в средневековье.
***
С первых нот голос околдовывает голос, а хрустальная сфера и пластика актера - гипнотизируют, увлекая в далекое путешествие в поисках Истоков неба. Песни маори перемешиваются с французскими напевами, иссиня черные глаза Туи, кажется, видят насквозь каждого зрителя небольшой старинной площади, а Димитар гасит свет, и по земле, по каменной мостовой катятся светящиеся небесные сферы. В свете и тьме, в легкости и тяготении, в статике, динамике, в смешении языков, - где-то там и лежат истоки, где-то там и есть небо.
***
В уголке на Замковой улице рассказывают велосипедные истории, на Тамплиерской площади - клоуны и импровизаторы, на площади Трулли - девушка поет Эдит Пиаф, в Епископском огороде не протолкнуться от зрителей, желающих отправиться в воображаемое путешествие через весь свет. На площади Санта Саломэ японцы творят волшебство с керамикой, а у бокового придела кафедрального собора испанки демонстрируют невероятную гибкость, у балкона центральной площади - две тканевых ленты и красота рождения в танце без страховки, в древнем зале городского совета - моноспектакль. И сколько их еще повсюду! не обойти и за пять дней. Каждый день всё заканчивается в два часа ночи, с последним аккордом балканского оркестра, который со ступенек кафедрального собора пускает в пляс целую площадь, перемешивая русские цыганские песни с песнями сербских таверен, македонских свадеб и румынских праздников.
Фестиваль уличного театра в нашем городе.