И тополя уходят - но нам оставляют ветер...
Осень, и я заматываю повыше новый белый шарф, кутаюсь в итальянское пальто теплого синего цвета, оно совсем не умеет противостоять московским холодам. Снег засыпает город большими хлопьями, укрывает разноцветные листья в парках, и остается лежать между деревьев, освежая воздух на пару градусов. В этом году я спокойнее отношусь к снегу, в моей зиме его не будет. И нынешние октябрьские температуры - это римская на редкость холодная зима.
Когда Дж. сообщает, что домой пришло письмо с моей картой Trenitalia, которую я уже считала потерянной, - это последняя звонкая монетка в копилку.
Он прилетает и с восторгом смотрит вокруг - на облетевшие березы, серое небо, снег, укрывший всё за ночь, на белок, поменявших цвет и таскающих ягоды в свои дупла.
Мы согреваемся горячим чаем, и Дж. потихоньку привыкает пить его, а не caffe. Спустя два года после первого приезда мы уже основательно перенимаем привычки друг друга. Синьор и синьора Р.
Рассматриваем черно-белые дореволюционные и послевоенные университетские бабушкины фото, она рассказывает ему о своей семье и что-то о больших альбомах с профилями крыла самолетов. Он поразительно многое улавливает на русском. Мы спорим о разнице в произношении мягких "ль" в итальянском и испанском - это почти незаметная, но по-итальянски элегантная "gl" и испанская непроизносимая "ll".
Дж. просит меня готовить яблочные штрудели, которые особенно любит осенью. Анна говорит, что когда я вернусь в декабре, обязательно покажу, как печь традиционный, чтобы порадовать всю семью. А я думаю, что буду долго искать в Италии яблоки, похожие на ароматную и яркую антоновку.
В январе я буду учиться готовить по-итальянски, и у меня будет лучший в мире учитель - Анна.
Весь следующий год я буду учиться, учиться говорить на юридически-точном итальянском, отстаивать свою позицию перед именитыми профессорами, писать магистерский диплом, бродить по старому римскому университету, изучать старые и старинные почти бесценные книги, просто стоящие в коридорах старейшего юридического факультета (Римское право, история, философия права, - я была в восторге, попав туда впервые), ездить в Biblioteca Alessandrina, Biblioteca del Consiglio Nazionale Forense. Я буду пропадать в Риме, и Дж. будет со мной всегда, моим проводником, моей поддержкой, моей второй половиной.
А пока я нашла чудесный магазин, где беру тыквы и вкуснейшее чилийское оливковое масло. Я пеку пироги, Дж. заботится о хорошем вине на столе, о вкуснейших итальянских biscotti, об утреннем кофе. Мы гуляем по осенней Москве, я покупаю невероятное количество книг и не знаю, как повезу их с собой в Италию.
Когда Дж. сообщает, что домой пришло письмо с моей картой Trenitalia, которую я уже считала потерянной, - это последняя звонкая монетка в копилку.
Он прилетает и с восторгом смотрит вокруг - на облетевшие березы, серое небо, снег, укрывший всё за ночь, на белок, поменявших цвет и таскающих ягоды в свои дупла.
Мы согреваемся горячим чаем, и Дж. потихоньку привыкает пить его, а не caffe. Спустя два года после первого приезда мы уже основательно перенимаем привычки друг друга. Синьор и синьора Р.
Рассматриваем черно-белые дореволюционные и послевоенные университетские бабушкины фото, она рассказывает ему о своей семье и что-то о больших альбомах с профилями крыла самолетов. Он поразительно многое улавливает на русском. Мы спорим о разнице в произношении мягких "ль" в итальянском и испанском - это почти незаметная, но по-итальянски элегантная "gl" и испанская непроизносимая "ll".
Дж. просит меня готовить яблочные штрудели, которые особенно любит осенью. Анна говорит, что когда я вернусь в декабре, обязательно покажу, как печь традиционный, чтобы порадовать всю семью. А я думаю, что буду долго искать в Италии яблоки, похожие на ароматную и яркую антоновку.
В январе я буду учиться готовить по-итальянски, и у меня будет лучший в мире учитель - Анна.
Весь следующий год я буду учиться, учиться говорить на юридически-точном итальянском, отстаивать свою позицию перед именитыми профессорами, писать магистерский диплом, бродить по старому римскому университету, изучать старые и старинные почти бесценные книги, просто стоящие в коридорах старейшего юридического факультета (Римское право, история, философия права, - я была в восторге, попав туда впервые), ездить в Biblioteca Alessandrina, Biblioteca del Consiglio Nazionale Forense. Я буду пропадать в Риме, и Дж. будет со мной всегда, моим проводником, моей поддержкой, моей второй половиной.
А пока я нашла чудесный магазин, где беру тыквы и вкуснейшее чилийское оливковое масло. Я пеку пироги, Дж. заботится о хорошем вине на столе, о вкуснейших итальянских biscotti, об утреннем кофе. Мы гуляем по осенней Москве, я покупаю невероятное количество книг и не знаю, как повезу их с собой в Италию.