И тополя уходят - но нам оставляют ветер...
Пьеса Л.Зорина, прочтенная несколько лет назад, крошечная, всего двадцать страниц. Спектакль по этой пьесе в исполнении актеров Театра на Малой Бронной заставляет замереть. Я смотрела, стараясь не пропустить ни секунды, ни слова в их искренности чувств, интонаций. Читая, все представлялось менее эмоционально, сухо.
Актеры чудесные, на протяжении спектакля их всего двое, но они настолько сильно держат зал, что в эту историю погружаешься с головой. Пронзительная постановка.
Я дрожала в конце...
"Букет создается выдержкой. Тогда будет дивное послевкусие".
Кажется, я всегда знала это ужасное правило виноделов.
*
Г: Идем, Витек. Ты проводишь меня до дверей и скажешь мне: до свидания. Это прекрасное выражение. Так должны прощаться только влюбленные, правда? До свидания. Мы прощаемся до нового свидания. Несправедливо, что точно так же прощаются все. Влюбленных постоянно обкрадывают.
*
Г: Так. Правда. (Пауза.) Это смешно. Я тебя просила не говорить о войне, а сама не могу ее забыть ни на минуту. Мы в Польше все такие, Витек, ты веришь в счастье?
В: Да, Геля, верю.
Г: А я боюсь верить. И жизни я боюсь. Это очень стыдно, но я ее боюсь. Говорят, после первой войны с людьми было то же самое.
В: Не знаю. То была совсем другая война. Не нужно сравнивать. И не нужно бояться. Просто ты насмотрелась на оккупантов. На их патрули, на их автоматы. Это пройдет.
Г: Витек, у тебя пальцы, как у пианиста.
Актеры чудесные, на протяжении спектакля их всего двое, но они настолько сильно держат зал, что в эту историю погружаешься с головой. Пронзительная постановка.
Я дрожала в конце...
"Букет создается выдержкой. Тогда будет дивное послевкусие".
Кажется, я всегда знала это ужасное правило виноделов.
*
Г: Идем, Витек. Ты проводишь меня до дверей и скажешь мне: до свидания. Это прекрасное выражение. Так должны прощаться только влюбленные, правда? До свидания. Мы прощаемся до нового свидания. Несправедливо, что точно так же прощаются все. Влюбленных постоянно обкрадывают.
*
Г: Так. Правда. (Пауза.) Это смешно. Я тебя просила не говорить о войне, а сама не могу ее забыть ни на минуту. Мы в Польше все такие, Витек, ты веришь в счастье?
В: Да, Геля, верю.
Г: А я боюсь верить. И жизни я боюсь. Это очень стыдно, но я ее боюсь. Говорят, после первой войны с людьми было то же самое.
В: Не знаю. То была совсем другая война. Не нужно сравнивать. И не нужно бояться. Просто ты насмотрелась на оккупантов. На их патрули, на их автоматы. Это пройдет.
Г: Витек, у тебя пальцы, как у пианиста.