- Вокруг никого нет. Представь, что они нарисованы.
Лежа на его плече слышу стук сердца.
Мы падаем в космическую пустоту, когда кроме нас ничего. Есть только астральный chill, подушки, ковры, свечки, старые фонари, создающие загадочные отсветы на сводах, образы созерцательного кино на стене, черные скользящие тени. Я не знала, что космос такой жаркий.
...
На низком марокканском столике среди ковров и подушек горит маленькая свечка и рядом, в этом свете, рубиновыми отблесками - два бокала красного. Я сижу, обхватив колени, и смотрю на это словно извне. Возвращаюсь к себе, когда он нежно обнимает меня сзади. Так просто и так красиво.
...
После сладковатой космической пустоты спешим на улицу, чтобы глотнуть свежего воздуха, но в душный преддождливый вечер воздуха по-прежнему не хватает.
В такси с уже знакомым водителем звучит ужасная музыка; после всего, что нам приходилось слушать вместе. Она возвращает нас к реальности. Он не отпускает моей руки, я кладу уставшую голову на его плечо и смотрю на ночную Москву, проплывающую за окном.
Лежа на его плече слышу стук сердца.
Мы падаем в космическую пустоту, когда кроме нас ничего. Есть только астральный chill, подушки, ковры, свечки, старые фонари, создающие загадочные отсветы на сводах, образы созерцательного кино на стене, черные скользящие тени. Я не знала, что космос такой жаркий.
...
На низком марокканском столике среди ковров и подушек горит маленькая свечка и рядом, в этом свете, рубиновыми отблесками - два бокала красного. Я сижу, обхватив колени, и смотрю на это словно извне. Возвращаюсь к себе, когда он нежно обнимает меня сзади. Так просто и так красиво.
...
После сладковатой космической пустоты спешим на улицу, чтобы глотнуть свежего воздуха, но в душный преддождливый вечер воздуха по-прежнему не хватает.
В такси с уже знакомым водителем звучит ужасная музыка; после всего, что нам приходилось слушать вместе. Она возвращает нас к реальности. Он не отпускает моей руки, я кладу уставшую голову на его плечо и смотрю на ночную Москву, проплывающую за окном.